- Здравствуйте дети!
- Да, смерть, Марья Ивановна!!!
- Сегодня мы проработаем ведущую тему наших уроков литературы – «Образ нацбола в русской классической литературе». Назовите основные произведения русских классиков раскрывающих образы национал-большевиков. Вот, Вовочка хочет ответить.
- Да, Марь Иванна. Самая крутая книжка про нацболов это «Преступление и наказание» Федора Михалыча Достоевского. Там один студент-нацбол хотел помочь вдовам ветеранов Крымской компании и взял топор с собой им дрова нарубить. А один конторский – Порфирий решил его подставить на мокруху. Прокрался, старушек топором своим феэсбешным покоцал, а когда нацбол Раскольников пришел, как типа тимуровец, конторский ему типа – руки вверх, вы арестованы! Ну, тот в окно. Потом этот нацбол женился на сексуально комфортной девушке Мармеладовой и уехал БАМ строить. А конторского один педофил Свидригайлов зарезал в гостинице, типа как несовершеннолетнюю девочку.
- Садись пять, Вовочка! А ты Оля чего нам скажешь?
- Иван Тургенев написал тоже, про нацболов-животных. «Муму» называется. Там один хаус-майор не мог выражать протест угнетателям звуками. У него помещики и капиталисты язык отрезали, за то, что он его презику показывал. Так он собаку нашёл и научил «Сталин, Берия, Гулаг!» выть. А его строгая госпожа велела нацбольскую собаку утопить. А он утопил непартийную собаку. А партийную заколотил в ящик и отправил в Цюрих, где она достигла больших успехов в партийной публицистике.
- Молодец Оля. Какие ещё вы знаете книги о нацболах?
- Можно мне! Мне можно!
- Да Петя, отвечай.
- Вот «Недоросль», фон Визин написал, гауляйтер, наверное. Там один нацбол Метрофан, ну погоняло такое, от метро фанател, выступил против ханжеского адата школьного образования. Не хочу учиться, говорит вашему овощному образованию, а хочу повышать свою секскомфортность путём свободного брака. Ну, чудища с заплаканными глазами на него как навалятся. А он мамке Кабанихе в глаз хугом с левой и на БАМ уехал, типа строить, типа с лялькой, конечно.
- Хорошо, Петя. Кто ещё выскажется?
- Я, Марь Ивана. Граф Толстой написал про нацболку Аньку Каренину. Она «Лимонку» возила под кринолином через латышскую границу, в качестве жены сотрудника президентской администрации. А один конторский, типа гусар, факер нехилый, её типа на своего прика подсадил и стал пытать про пароли и явки. А она видит, что секскомфортность ей стала дороже партии, и как прыгнет под локомотив. Только успела этому гусару лубянского полка прик с болсами откусить. Потом пасатижами зафачились вынимать.
- Хорошо Светлана. Теперь ты Миша ответь.
- Одного нацбола Чичикова, партия послала увеличивать численность своих рядов…
- Миша!!! Кто дал тебе эту вредную книжку?
- Я, Марь Ивана её на помойке нашел, не читал даже, сразу сжёг с керосином. Я лучше басню расскажу Крылова-Соловья про презика и власть.
Однажды, как на ель
На трон кремлёвский взгромоздясь
Наш презик там сидел
Держамши в клюве Власть
А мимо Вождь
Лисой, одевшись, пробегал
Подумал он ну что ж,
Где мой не пропадал.
Ругаться снизу стал
Он матом подзаборным
Как будто маргинал
Отборно и задорно
Презик с испугу рот разинул
И режим ментовский сразу сгинул.
- Садись пять, Михаил. И больше по помойкам не тусуйся. А где, кстати, Артём и Маша? Что-то их не видно?
Артёма и Маши действительно не было видно. Если бы их увидели, то бздянок бы накидали по полной программе и по партийной и по общеобразовательной линии. Потому что эти патентованные нарушители дисциплины, двоечники, прогульщики и похитители наглядных пособий выводили на школьном заборе огромными церковно-славянскими буквицами – «Россия без Савенок и Якименок!!!»
|
